Топотом по столице

11 февраля в локации проекта Plovistan прошло необычное для нашего города мероприятие — фестиваль экспериментальной и импровизационной музыки «Топот Весны». На фестивале играли ташкентские, сибирские и московские музыканты, показывали экспериментальное независимое кино, а желающие могли оставить пожертвования для инициативы «Зона Солидарности».

 Мероприятие было комфортным далеко не для каждого посетителя, ведь такую музыку нельзя назвать привычной. Под нее сложно танцевать, не все могут расслабиться, а кому-то может даже стать некомфортно. Любители же всего «неформатного» и музыкальные гурманы остались довольны, ведь событие для Ташкента в новинку. Редко где у нас можно познакомиться с экспериментальной музыкой, кино и местными андеграундными артистами.

Helloblog побывал на мероприятии и пообщался с организаторами — рассказываем, как пришла идея собрать такое необычное шоу, как искали артистов и почему экспериментальная музыка нравится не всем.

Это мероприятие былоорганизовано совместными усилиями лейбла ТОПОТ и самоорганизации Bahor / Весна.

Bahor / Весна — самоорганизация работников культуры из России, которые проводят в Ташкенте лекции об истории региона, кинопоказы и благотворительные мероприятия.

«ТОПОТ» — лейбл, который занимается поиском и изданием новой импровизационной и экспериментальной музыки, исследует девиантную звуковую культуру в таких жанрах, как фри-джаз, нойз, пландерфоника и конкретная музыка. Его создатель Евгений Галочкин сейчас находится в Ташкенте и исследует экспериментальную сцену нашего города.

У организаторов было несколько целей — показать местных и приезжих музыкантов, составляющих своего рода андеграунд, объединить экспериментальное кино и музыку и провести благотворительное пацифистское мероприятие. Если говорить о жанре, то звучали импровизации и много дарк-эмбиента.

Алексей Артамонов, кинокритик, соорганизатор фестиваля, участник Bahor / Весна:

«В Узбекистане сейчас оказалось много экспериментальных музыкантов из Москвы, Сибири, Перми. Под Ташкентом существует чрезвычайная резиденция Aks Sado, где саунд артисты из России занимаются совместными музыкальными практиками с ташкентскими исполнителями.

Евгений Галочкин (ТОПОТ) не первый месяц активно исследует локальную экспериментальную сцену. Кто-то из нас здесь находится с марта и так или иначе взаимодействует с местными музыкантами. Можно сказать, мы "обросли" каким-то количеством локальных единомышленников, многие из которых давно не выступали (кто-то — восемь, а кто-то и целых 20 лет). С некоторыми Женя обсуждает возможность выпуска релизов на его лейбле.

Мы и раньше по мере сил поддерживали местную экспериментальную сцену, и вот, наконец, решились устроить крупное мероприятие, где экспериментальные музыканты из разных городов могли бы выступить рядом с ветеранами ташкентской сцены».

Евгений Галочкин, создатель лейбла «ТОПОТ»:

«На фестивале мы постарались аккуратно объединить узбекистанскую и российскую экспериментальные сцены. На "Топоте" выступает четыре ташкентских состава, а также сибирские музыканты из резиденции AKS SADO и два московских состава.

Я переехал в Ташкент в середине октября прошлого года и первым делом начал искать и исследовать местную экспериментальную сцену. Мне повезло! С многими музыкантами этого направления я познакомился практически мгновенно — с кем-то встретился абсолютно случайно, кого-то посоветовали друзья. Так получилось, что все мои новые знакомства — это экспериментальные музыканты со стажем, занимающиеся таким звуком в Ташкенте уже на протяжении 20 лет. Их я и позвал на фестиваль. Но мои поиски совсем не закончились — они только начинаются.

Так получилось, что на фестивале мы ташкентская сцена представлена весьма легендарными составами. Например, специально к событию сверхуважаемые ребята из ансамбля «Омнибус» собрали новый проект MEROS, играющий на стыке академического авангарда и свободной импровизации с элементами традиционной узбекской музыки.

Сразу же после них выступил noise-проект qorakitobchi. Это первое за 20 лет выступление музыканта, который хочет остаться анонимным. Двадцать лет назад qorakitobchi активно двигал в Ташкенте шумовую музыку, выпускал кассеты и журналы о ней. На "Топоте Весны" он концептуально выразил всё своё переживание от боли войны через шум.

Кроме того, c новой эмбиент-программой на фестивале выступила группа Owl Cries — проект участника культового ташкентского коллектива Flyin Up.

Нам повезло позвать на фестиваль Джаму Адылва с его соло-проектом Mahlukh, в котором он харизматично и экстремально создавал шумовые импровизации на электрогитаре. Джама не только играет музыку, но и как художник много выставляется в галереях. Когда пошли какие-то слухи о мероприятии, он написал нам сам и предложил выступить».

С ним меня познакомил мой друг-москвич. Как оказалось, Джама тут очень известный художник, выставляется в галереях. И когда пошли какие-то слухи о мероприятии, он написал нам сам и предложил выступить».

На фесте играли два состава из Москвы.

Один из них — s0.any \ сой_any — дуэт Исабель Кандиа и Сергея Подлужного. Они описали свою концепцию так:

«Скатим высохшие слёзы выцветших картинок о времени. Оторвем пальцы от смыслей и моторик, поменяв местами воспоминания с деланным полусном, варианты обликов на лик рифм. Я любой и каждый — половинка прозрачного хлеба или белая радуга».

zim_lyanin — сольный музыкальный проект композитора и режиссёра Бориса Лесного, в котором он объединил свои музыкальные навыки хормейстера, пост-джаз кларнетиста и саунд-дизайнера.

В шоу также приняли участие экспериментальные музыканты из разных городов России, которые приехали в Узбекистан и осенью объединились в резиденцию Aks Sado.

AJOKKI (Красноярск) — проект Александра Пустынского, в котором он работает над разными способами записи и упорядочивания найденных звуков. Импровизируя, AJOKKI «создает музыку в диапазоне от минерального эмбиента до тревожной призракологии».

Владимир Бочаров из Новосибирского коллектива саунд-художников presidiomodelo (Денис Франк, Евгений Лемешонок, Владимир Бочаров). При помощи электроакустических манипуляций он создавал микс звуков «полевых записей, шумовых вкраплений и электрической тишины зарниц».

s c h sv — музыкант из Перми Илья Гришаев. Его выступление — это «документальная музыкальная фантазия, сконструированная из конкретной музыки, радиопомех и препарированных голосов, сплетенных в общую ткань звукового орнамента» (из описания организаторов).

На «Топоте весны» показали фильм-концерт московских музыкантов «Gaze!», который можно, по сути, назвать видео-документацией перформанса. «Gaze!» открывал фестиваль

Режиссёр фильма — Софья Леонидова, а главные герои — музыкальное трио IMPRN, в состав которого входят Феликс Миренский (рояль), Владимир Лучанский (саксофон) и Пётр Отоцкий (ударные).

Музыканты сыграли концерт только для камер в пространстве московской галереи. Они импровизировали с закрытыми глазами:

«Фильм, конечно, не только о музыке и звуке, но и о физике тела, тактильности, готовности взаимодействовать.Зрителю представится возможность присутствовать при акте рождения музыки, всмотреться в мимику и язык тела внутри этого интимного процесса».

Во время выступления музыкантов показывали плёночные фильмы середины 90-х, созданные пионерами независимого кино и видео-арта Узбекистана Дмитрием и Анжелоой Трофимовыми.

Пространство было разделено на две зоны: одна была предназначена для музыкантов, а в соседней на экране показывали видео. Зрители могли выбрать более подходящее их состоянию место и либо сосредоточиться на видеоряде, оставляя музыку фоном, либо сконцентрироваться на звуках, захватывая картину периферическим зрением.

Дмитрий и Анжела Трофимовы — настоящий кино-андеграунд. Они стали снимать первые плёночные работы ещё в конце 1980-х в Ташкенте на базе местного клуба кинолюбителей. В 90-е художники перебрались в Москву.

«Хоть по духу работы их и были близки московскому "параллельному кино" и кругу "Сине Фантома", все же они никогда не были полноценной частью этого движения и стилистически всегда стояли особняком. Их практики куда ближе авангардным опытам 1920-х годов и некоторым визионерским экспериментам американского послевоенного пленочного андерграунда. Другим заметным влиянием стали 8-миллиметровые фильмы Дерека Джармена», — говорит Алексей Артамонов.

Фильмы Трофимовых в начале 90-х годов участвовали в различных европейских фестивалях, где получали призы — например на фестивале неформального кино «UNICA».

В Ташкенте фильмы Трофимовых показывали редко. Некоторые из них собрал на одном диске Олег Карпов в рамках первого фестиваля независимого кино и видео-арта, который он проводил в Музее кино в 2010-х годах. В 2017-19 годах независимая галерея ZERO LINE проводила несколько ретроспектив кино Трофимовых, а также включала их работы в выставку «Служебный характер сновидений».

В прошлом году Алексей Артамонов провел несколько ретроспектив фильмов творческого дуэта в Ташкенте и Питере

«Основная материя этих фильмов — доверие и внимание друг другу: взаимный интерес, касание, взгляд, невероятная интимность. Они создают автономное пространство, существующее вопреки как индустриальному кино, так и разобщенной социальной реальности», — делится Алексей.

На «Топоте Весны» он хотел выстроить диалог не только между музыкантами из России и Узбекистана, но и между экспериментальными музыкой и кино.

Музыка, которую играли на мероприятии, у некоторых зрителей вызвала довольно неприятные ощущения: музыкальный диссонанс, звуки сирен и взрывов и другие шумовые эффекты оказались тяжелы для восприятия.

«Сет qorakitobchi был обозначен как антивоенный. Он основан на звуках войны, взрывах снарядов, переговоров солдат по рации и сердцебиении. Музыкант выступал в темноте, на фоне клубов дыма, которые в конечном счете его и поглотили. Это смотрелось довольно эффектно. Своей цели, как мне кажется, qorakitobchi достиг — его выступление у многих вызвало внутренний диссонанс. Автор хотел показать: чтобы донести весь ужас войны, достаточно ввести слушателя в паническое состояние.

Иногда хочется сказать, что экспериментальная музыка вся в большинстве вся царапающая и неприятная. Чтобы ей проникнуться, нужно быть подготовленным, или же просто постараться расслабиться и впустить в себя этот катарсистический момент. И тогда она точно вам начнёт понемногу раскрываться», — рассказывает Евгений Галочкин.

По мнению других слушателей, «Топот Весны» — мероприятие интересное, но не совсем органичное для Ташкента. Оно больше вписывается в формат европейских энвайроментов, в нашем же городе нет развитой культуры подобных мероприятий.

Из минусов, которые отметили зрители — перевес российских музыкантов относительно локальных артистов. Это создало легкое ощущение «тусовки для своих».

С другой стороны, именно «Топот» дал площадку узбекистанским экспериментальным музыкантам и художникам, услышать которых где-либо еще — настоящий квест для ташкентцев.

А диалог, к которому стремились организаторы, между авторами из разных стран — это всегда хорошо. Ведь такое объединение позволяет музыкантам налаживать связи и творчески обогащаться, встречаясь на одной сцене.

Что касается «неформатности» — то это вряд ли можно назвать минусом. Чем больше будет непохожих друг на друга мероприятий, нацеленных на разную аудиторию, тем более разнообразной станет культурная жизнь Ташкента.